Онтокритика: от основ до мастерства

• Религия как сделано-верие: 01. Пролог (и Содержание) — https://ontocritic.org/blog/archives/4641
• Религия как сделано-верие: 02. Пролог: Притча продолжается — https://ontocritic.org/blog/archives/4758
• Религия как сделано-верие: 03. Глава первая. Ракурс аттитьюда — https://ontocritic.org/blog/archives/4916
• Улавливание когнитивной гибкости (Capturing Cognitive Flexibility: Responses to… — https://www.academia.edu/127614229/Capturing_Cognitive_Flexibility_Responses_to_Cavallarin_and_Van_Eyghen_Oviedo_and_Szocik) — подробный ответ Нейла Ван Леувена своим критикам, позволяющий лучше понять его подход. А подход его чисто инженерный (и поэтому онтокритический), что точно выражено заголовком: он предлагает такой максимально конкретный и тонкий разбор сложных механизмов на детали, который затем позволяет собирать из них правдоподобную модель работы этих механизмов. Эту статью, возможно, тоже переведу, хотя сейчас любой может за секунду сам получить вполне адекватный перевод.

1. Откуда нам следовало бы начать?

   Религия «Игровой площадки» была некой иллюстрацией конкретной разницы между опытно-уверованным верованием и религиозной доверчивой уверованностью. Например, Джон, обладая опытно-уверованным верованием в то, что на вершине песчаного замка находится какая-то пластиковая кукла, располагает религиозной доверчивой уверованностью в том, что могущественный Залла находится в своём огромном дворце. В сознании Джона имеются два когнитивных плана.

   Но чем именно являются опытно-уверенное верование и религиозная доверчивая уверованность? На философском языке это аттитьюды. Чтобы понять, что это значит, нужно начать с различения аттитьюд/контент, которое широко используется в философии сознания и других разделах когнитивной науки. Следовательно, эта глава, в известной мере, формальная, но она позволит нам сосредоточиться на том важном, но недостаточно теоретически обоснованном ракурсе, согласно которому многие религиозные «верования» отличаются от мирских опытно-уверенных верований: на ракурсе аттитьюда. Как только мы поймём этот ракурс, последующие главы заполнят конкретные детали того, что составляет различия между этими аттитьюдами и многими связанными с ними.

   Эта глава соответственно нацелена ​​на развитие способности: конкретной способности думать о ракурсе аттитьюда психологических состояний независимо от других ракурсов. Эта способность необходима для понимания всего, что следует далее. Она также не является малозначимой: в «Разделе 4» мы увидим, что даже квалифицированные философы сознания оказываются в замешательстве, не применяя это различение должным образом. Способность видеть их ошибки, между тем, осветит путь вперёд: внимательное отношение к различению аттитьюд/контент делает доступными удивительные и интересные последствия.

2. Различение аттитьюд/контент

   Рассмотрим четыре сообщения, которые можно сделать о ментальных состояниях людей:

1) Кевин сомневается, что в тех кустах есть опоссум.

2) Миша надеется, что в тех кустах есть опоссум.

3) Рэнди сомневается, что бог существует.

4) Терри надеется, что бог существует.

   Подчёркнутые слова относятся к аттитьюдам конкретных людей. Выделенные курсивом слова указывают на содержание их ментальных состояний. Аттитьюды — это разные способы, которыми люди обрабатывают соответствующие идеи — в данном случае, некий сомневающийся аттитьюд против надеющегося аттитьюда. Контенты (примерно) — это то, о чём эти идеи¹.

   Эти два ракурса ментальных состояний двигаются независимо друг от друга. Кевин и Миша представляют один и тот же контент (что в тех кустах есть опоссум), но у них разные аттитьюды относительно него (сомнение против надежды): они относятся к одному и тому же контенту по-разному. Рэнди и Терри подобным образом ментально представляют один и тот же контент (что бог существует), одновременно относясь к нему теми же двумя разными способами (сомнение против надежды)².

   Аттитьюд, таким образом, — это некий способ обработки идей: любую данную идею можно осмысливать способом, подвергающим сомнению, выражающим надежду, высказывающим подозрение, принимающим во внимание аргументацию, принимающим в практических целях и т. д.

   Это несколько иное использование слова «аттитьюд», нежели то, что вы, вероятно, обнаружите в социальной психологии. В социальной психологии «аттитьюд» обычно относится к широкому взгляду на любую социальную группу или проблему — видению, которое неявно включает в себя различные компоненты: оценочные, описательные, эмоциональные, относящиеся к формам предвзятости, к бессознательным поведенческим тенденциям и так далее. Но то, как термином «аттитьюд» (распространённым в философии и когнитивной науке) пользуюсь я, является более ориентированным на то, что он включает в себя конкретные способы, которыми люди обрабатывают отдельно взятые идеи, а не является какой-то всеобъемлющей нацеленностью на некий набор тем. Например, если вы говорите, что Терри ради спора исходит из предположения, что гипотеза Гольдбаха может быть доказана, вы описали некий аттитьюд — конкретный аттитьюд допущения какой-то идеи ради спора³. Аттитьюды, впрочем, в этом данном смысле являются в другом смысле более расплывчатыми: это не только социальные ситуации, группы или проблемы, которые могут быть целью аттитьюдов; скорее, у человека есть аттитьюды относительно всего, о чём он думает (от имени кота до гипотезы Гольдбаха). Ибо любую имеющуюся у вас идею вы как-то обрабатываете, что — в том смысле, которого я собираюсь придерживаться впредь, — означает, что у вас имеется тот или иной аттитьюд относительно её содержания⁴.

   Итак, для любого данного аттитьюда не существует никакого собственного контента, который может или не может ему соответствовать. К любому контенту p (религиозному или относящемуся к естествознанию; научному или отвечающему здравому смыслу; касающемуся конкретно наблюдаемого или ненаблюдаемого) вы в принципе можете иметь любой аттитьюд. Правда, некоторые идеи ведут к сочетанию с какими-то аттитьюдами с большей вероятностью, чем с другими; например, люди гораздо более склонны воображать в уме идеи о единорогах, чем фактически верить в них. Но некто, получивший ложные сведения о зоологии, мог бы также фактически поверить, что единороги существуют⁵. Контент состояния ума, хотя и эвристический, следовательно, никогда не является решающим показателем типа его аттиттьюда (мы увидим, как мысль о том, что он таковым является, приводит к ошибкам). Самостоятельность аттитьюда и контента вследствие этого является важным фактическим знанием о человеческой когнитивной гибкости. Чтобы усвоить эту гибкость, попрактикуйтесь в визуализации моей символики, выраженной подчёркиванием/курсивом: представьте, как разные аттитьюды людей смешиваются и сопоставляются с различными контентами, и посмотрите, возникают ли какие-либо комбинации в качестве неожиданных (например, Джереми на самом деле верит, что единороги существуют).

   Философы обычно делят установки на когнитивные и конативные. Когнитивные установки, грубо говоря, представляют данный мир как существующий каким-то определённым образом: когда у человека есть некий когнитивный аттитьюд, что p, он склонен частично и до известной степени думать и/или действовать так, как будто p является истинным⁶. Когнитивные аттитьюды включают опытно-уверенные, предполагаемые, воображаемо-вымышленные, гипотетические, предположенные из осторожности и т.д. Конативные аттитьюды, приблизительно, представляют некий контент в качестве цели; когда у человека есть конативный аттитьюд, что p, он будет склонен делать всё возможное, чтобы осуществить это p, если у него будет такой шанс. Конативные аттиттьюды включают стремление, хотение, упование, страстное желание и т.д. Как мы увидим более подробно в следующей главе, именно совместная психологическая работа когнитивных и конативных аттитьюдов делает возможными выбор и действие⁷.

   Имея этот механизм в действии, мы теперь можем заострить фокус внимания. Вопросы таковы: каков когнитивный аттитьюд членов группы «Игровая площадка» относительно первого слоя их карты? Я отнёс его к категории опытно-уверенных верований, но многое ещё предстоит уточнить. Мы, однако, знаем, что нужно выяснить: Как получается, что они обрабатывают этот первый слой карты? И как мы охарактеризуем конкретный аттиттьюд, имеющийся у них по отношению ко второму слою карты? Я назвал это религиозной доверчивой уверованностью, но это также оставляет многое пока невыясненным: Чем именно отличается способ обработки в духе религиозно-доверчивой уверованности от опытно-уверенного способа обработки?

    Впрочем, даже это позволяет нам заострить внимание на важном проблемном вопросе, касающемся слов «верить» и «верование». Точно так же, как слово «звезда» может ненаучно применяться к двум различным астрономическим явлениям (видимые планеты типа Венеры и горящие газовые шары типа Альфы Центавра называют «звёздами»), так и дотеоретическое слово «верить» может применяться к различным психологическим явлениям: к (по крайней мере) двум совершенно разным когнитивным аттитьюдам⁸. Вот почему исследователи часто вводят новые термины (специальная терминология) для того, чтобы говорить о различных явлениях более чётко и избегать подобных смешений дотеоретической речи. Рассмотрим следующие сообщения об аттитьюдах, высказанные походя:

5) Джейн верит*, что Джон Мэдден жив.

6) Фред верит*, что Иисус Христос жив.

   Хотя глагол атитьюда в этих сообщениях один и тот же («верит»), это может маскировать два разных способа отношения к конкретной идее, что некто является живым. Джейн, вероятно, пропустила печальную новость 28 декабря 2021 г. и поэтому думает, как ни в чём не бывало, что Джон Мэдден всё ещё жив (и обратите внимание, что «думает», а не «верит» было бы более естественным для сообщения об аттитьюде относительно Мэддена, как мы увидим в Главе 5). Фред, однако, скорее всего, воспримет благоговейный, конституирующий идентичность аттитьюд относительно идеи, что Иисус жив. Поэтому 5) и 6) можно было бы представить более точно и в специальном смысле:

5′) Джейн опытно-уверенно верит, что Джон Мэдден жив.

6′) Фред религиозно (набожно, благочестиво) верует, что Иисус Христос жив.

   Мне, разумеется, ещё многое нужно сделать, чтобы показать это различие в деталях и доказать, что оно имеет реальное применение (эта работа будет проделана в Главах 2-4). Но теперь, когда мы понимаем различение аттитьюд/контент, мы можем видеть, какой ракурс психологических состояний является предметом рассмотрения.

   (Джон Эрл Мэдден (10 апреля 1936 г. — 28 декабря 2021 г.) — был американским профессиональным футбольным тренером и спортивным комментатором в Национальной футбольной лиге (НФЛ).)

***

   Прежде чем двигаться вперёд, позвольте мне дать ещё одно техническое пояснение, которое будет полезно позже, хотя его можно в основном вынести за скобки без какой-либо потери понимания моих основных доводов. Различение аттитьюд/контент попадает в более широкую структуру, в которой различаются четыре компонента ментальных состояний: агент (тот, кто обладает данным ментальным состоянием), отношение или аттитьюд (каков конкретный способ обработки), ментальное представление (та определённая структура, посредством которой это ментальное состояние представляет что-либо) и контент (каковы именно условия точности или истинности данного ментального состояния). В рамках этой структуры можно описать многие ментальные состояния с помощью некой упорядоченной четвёрки: аОмк (агент, отношение/аттитьюд, ментальное представление, контент). Нам не нужно будет мыслить с точки зрения каждого компонента этой более широкой структуры для большинства целей на протяжении всей данной книги, потому что конкретный данный ракурс аттитьюда — это именно то, что рассматривается, и это можно в значительной степени понять с помощью одного только различения аттитьюд/контент. В этой книге, в любом случае, будут некоторые места, где репрезентативная структура и конкретное различие между ней и контентом будет заслуживать внимания — особенно в Главе 8 — поэтому я и представляю здесь эту более широкую структуру⁹.

3. Применяя различение

   Теперь вернёмся к двум основным тезисам, представленным в Прологе, поскольку в свете нынешнего обсуждения мы можем понять, что они заключают и не заключают в себе с гораздо большей ясностью. Опять-таки:

   Тезис о различаемых аттитьюдах: опытно-уверенное верование и религиозная доверчивая уверованность существуют одновременно и являются различными когнитивными аттитьюдами (это два разных способа обработки идей).

   Тезис о воображении: религиозная доверчивая уверованность отличается от опытно-уверенного верования во многом теми же фундаментальными особенностями, что и воображение вымышленностей — под «воображением вымышленностей» я подразумеваю когнитивную установку, лежащую в основе игры понарошку.

   Одним словом, аналогично тому, как воображение вымышленностей является неким иным способом обработки идеи в сравнении с опытно уверенным верованием в неё, так и религиозная доверчивая уверованность является каким-то иным способом обработки идеи в сравнении с опытно-уверенным верованием в неё.

   Если я достаточно хорошо объяснил эту структуру, то следующие методологические аспекты могут быть очевидными. Давайте, однако, изложим их подробно, чтобы избежать распространённых ошибок.

   Во-первых, поскольку религиозная доверчивая уверованность и опытно-уверенная уверованность являются специальными терминами для различных аттитьюдов, ни один из этих терминов не подразумевает, что любая данная религиозная доверчивая уверованность или опытно-уверенная уверованность являются истинными или ложными. Что делает любой когнитивный аттитьюд истинным (или ложным), — это связь между его контентом и реальностью (является ли реальность такой, какой её описывает данный контент?). Например, у кого-то может быть религиозная доверчивая уверованность со следующим контентом: некий младенец по имени Иисус родился в городе под названием Вифлеем около 2000 лет назад. Возможно, по крайней мере в принципе, иметь опытно-уверенную уверованность с тем же контентом. Истинность или ложность обоих этих ментальных состояний будет зависеть от того, насколько точно именно этот контент описывает то, что произошло; тип аттитьюда не определяет тем или иным образом истинность или ложность. Если брать шире: некая религиозная доверчивая уверованность с p в качестве контента и опытно-уверенная уверованность с p в качестве контента одинаково зависят от этого контента (p), когда дело касается истинности или ложности — конкретный тип аттитьюда не гарантирует истинности или ложности в любом случае¹⁰.

   Во-вторых, и это связано с тем, что поскольку тип аттитьюда и контент расходятся, некоторые религиозные доверчивые уверованности могут иметь (в каком-то ином значении этого слова) «опытно-уверенный» контент. Для некоторых опытно-уверенных верований также возможно наличие «религиозного доверчивого» контента. В качестве примера рассмотрим контент о том, что политика Сталина не вызвала голод на Украине. Этот контент касается того, что можно назвать фактами, поскольку оно является исторически истинным или ложным (в данном случае оно ложно, поскольку политика Сталина действительно вызвала голод — и сделано это было преднамеренно). Но является ли это неким опытно-уверенным верованием в том смысле, который я развиваю? Вопрос с подвохом. Поскольку это некий контент, по отношению к нему в принципе можно иметь конкретный аттиттьюд опытно-уверенного верования или религиозной доверчивой уверованности (и многие другие аттитьюды помимо этого). Студентка-историк из Кливленда, которая неправильно прочитала свой учебник, может прийти к следующему ментальному состоянию:

   Жанна опытно-уверено верит, что политика Сталина не стала причиной голода на Украине.

   Жанна придерживается аттитьюда опытно-уверенного верования относительно ложного контента. Она, если можно так сказать, просто ошибается. Но некий идеологический фанат Сталина, достигший определённого уровня пыла, вполне может войти в следующее ментальное состояние:

   Кай религиозно доверчиво верует, что политика Сталина не стала причиной голода на Украине.

   Несмотря на одинаковый контент, психологическая динамика психических состояний Жанны и Кая очень различна. Жанна будет гораздо легче вносить поправки в свете фактических данных (например, если она внимательнее прочитает учебник), в числе других существенных различий¹¹. Важно отметить, что тот факт, что аттитьюд религиозной доверчивой уверованности может быть принят в темах, которые касаются реально существующего, помогает объяснить, почему религиозный догматизм способен отрицательно влиять на дискуссии, которые, с точки зрения контента, следовало бы разрешать на научной основе. В любом случае, имейте в виду, что словосочетания «опытно-уверенные верования» и «религиозная доверчивая уверованность» являются специальной терминологией для когнитивных аттиттьюдов. Слова «религиозный» и «опытно-уверенный (фактический)» можно также использовать для многих других целей, но эти иные варианты применения не следует путать с теми конкретными понятиями аттитьюдов, которым даю определение я.

   В-третьих, поскольку любой данный тип аттитьюда состоит из множества функциональных особенностей (находится ли он под произвольным контролем, обновляется ли в свете фактических данных, как влияет на рассуждения и т.д.), нам не следует рассматривать различия в типе аттитьюда как отчётливые и жёсткие границы. Мы, пожалуй, должны думать об аттитьюдах как о кластерах в некоем пространстве свойств, где определённые черты систематически склонны двигаться вместе, но не как о чём-то типа вопроса жизни и смерти. Иначе говоря, типы аттитьюда формируют позиции притяжения в психологическом рассеянии¹². Будут стоящие особняком психические состояния, которые выходят за рамки подобных кластеров, но это интересные исключения, и следующая далее теория позволит нам лучше описать и их.

4. Кейс смешения аттитьюд/контент

   Большая часть того, что было сказано в этой главе, знакома философам сознания и многим специалистам в области когнитивной науки. Тем не менее, для обладающих квалификацией в этих областях удивительно легко совершать ошибки, не обращая внимания на только что объяснённые различия. Рассмотрим эти дополнительные пояснения из недавней обзорной статьи Николаса Поро и Эрика Мандельбаума о когнитивной науке верования, являющиеся образцом ошибки, которую я видел и в других местах¹³:

   Проблема оценок в стиле Ван Леувена заключается в том, что опытно-уверенные верования также, по-видимому, допускают наличие сложностей с обновлением данных… Вопрос о том, существует ли глобальное потепление, вызванное деятельностью человека, является вопросом опытно-уверенного типа и приводит к некоему опытно-уверенному верованию, однако его корректировка в соответствии с новыми данными по-прежнему оказывается упорно неподатливой вопреки фактическим данным.

   В данном случае они реагируют на мою точку зрения, которую я уже рассматривал во всех деталях ранее и разъяснял в главах 2–4, согласно которой одно из обстоятельств, отличающее религиозную доверчивую уверованность от опытно-уверенного верования, заключается в том, что опытно-уверенные верования непроизвольно обновляются в соответствии с фактическими данными, в то время как религиозные доверчивые уверованности — нет¹⁴. Поро и Мандельбаум говорят, что эта позиция неверна, потому что многие «опытно-уверенные верования» (например, верования некоторых людей о глобальном потеплении) также не обновляются в соответствии с фактическими данными.

   Анализ психических состояний Жанны и Кая из последнего раздела должен был бы пролить свет на это заблуждение. Возражая против моей точки зрения, заключающейся в том, что опытно-уверенные верования исправляются и дополняются в свете фактических данных, Поро и Мандельбаум выбрали тему (или вид контента), которую можно было бы назвать «опытно-уверенной», и предположили, что наличие в уме такого рода контента (о глобальном потеплении или о чём угодно ещё) делает любое «верование», содержащее его, неким «опытно-уверенным верованием» как типом аттитьюда.

   Поняв конкретное различение аттиттьюд/контент, можно увидеть, почему эта реплика является нелогичным заключением (и, действительно, это нелогичное заключение для любой теории, которая включает в себя различение аттиттьюд/контент, не только для моей собственной). Поскольку любой контент может сочетаться с любым аттитьюдом, человек может иметь всевозможные когнитивные аттитьюды относительно какого-нибудь «опытно-уверенного» контента, например, что антропогенное глобальное потепление существует. Рассмотрим эти нижеупомянутые сообщения об аттитьюде:

• Джефф гипотетически предполагает, что антропогенное глобальное потепление существует.
• Сара задаётся вопросом, существует ли антропогенное глобальное потепление.
• Диллон чисто теоретически считает само собой разумеющимся, что антропогенное глобальное потепление существует.
• Сэм сомневается, что антропогенное глобальное потепление существует.

   Ни одно из этих описанных ментальных состояний — которые встречаются достаточно часто — не является опытно-уверенными верованиями для того значения термина «аттитьюд», о котором идёт речь, даже если их контент касается «опытно-уверенного вопроса». Таким образом, Поро и Мандельбаум ошибаются, выводя опытно-уверенное верование в качестве некоего типа аттитьюда из «опытно-уверенного» контента того или иного ментального состояния: если бы подобное действие было допустимым, все только что упомянутые ментальные состояния были бы опытно-уверенными верованиями, но ни одно из них таковым не является (они, скорее, представляют собой выдвижение гипотез, постановку вопросов и т.д.).

   Несмотря на свою логическую ошибочность, это место у Поро и Мандельбаума обращает внимание на нечто важное, на что я уже указал: в рассматриваемом случае с антропогенным глобальным потеплением тип аттитьюда многих людей (к сожалению!) не является опытно-уверенным верованием в адекватном (релевантном) смысле. Если бы он таковым был, их «верования» обновлялись и совершенствовались бы гораздо лучше, чем сейчас. Точнее говоря, у многих отрицателей аттитьюд похож на религиозную доверчивую уверенность с конкретным контентом, что  никакого антропогенного глобального потепления не существует. Допустим, это идеологическая уверованность¹⁵. Соответственно, те ментальные состояния, на которые указывают Поро и Мандельбаум, имеют следующую структуру:

• S (субъект)  идеологически верует, что не существует антропогенного глобального потепления.

   Подобные «верования», вместо того, чтобы быть неким вызовом моей точке зрения, лучше описываются её расширением, нежели границами в духе Мандельбаума, которые стёрли бы проводимые мной различения¹⁶. Для сравнения обратите внимание, что верования многих людей относительно глобального потепления всё-таки постепенно пересматриваются и дополняются на основе фактических данных¹⁷. В подобных случаях когнитивные аттитьюды людей о глобальном потеплении, скорее всего, являются или были опытно-уверенными верованиями. Следовательно, что немаловажно, моя концептуальная модель обладает выразительными возможностями для описания принципиально разных ментальных состояний, даже когда они касаются одного и того же контента. Человек может иметь идеологические уверованности или опытно-уверенные верования относительно глобального потепления; это психологические состояния с разной динамикой. Способность учитывать различение аттитьюд/контент позволяет нам чётко характеризовать эти особенности и избегать ошибки, которую делают Поро и Мандельбаум (и другие)¹⁸.

5. Всему можно придать священный характер (всё можно сделать сакральным)

   В этой главе подробно рассматривается, как следует мыслить о конкретном различении между слоями карты в двухплановой когнитивной структуре в умах членов группы «Игровая площадка». Данное различение аттитьюд/контент прояснило ракурс ментальных состояний, по которому различаются религиозная доверчивая уверованность и опытно-уверенное верование: ракурс аттитьюда — это то, как обрабатываются различные слои карты.

   Добившись ясности применительно к этому ракурсу и его независимости от других ракурсов, мы пришли к важному осознанию в качестве некоего теоретического бонуса, который должен был бы тесно переплетаться с недавним опытом в общественной жизни. Это осознание можно выразить следующим образом:

Всему можно придать священный характер (всё можно сделать сакральным.

   Иначе говоря, конкретный аттитьюд, который люди применяют, определяя любую определённую сущность, тему, идею или затею в качестве священных, не обязательно должен быть привязан исключительно к сверхъестественному смысловому наполнению (хотя имеются и рационально структурированные причины, почему часто это так, как мы увидим в Главах 6 и 7). Вернее сказать, с помощью подобного аттитьюда религиозной доверчивой уверованности мы, люди, обладаем способностью создавать символы из любого смыслового наполнения — к лучшему или к худшему. Расширяя сферу этого положения на конкретную область действия — так же, как можно играть в игры сделано-верия, касающиеся любой темы, можно играть и в сакрализованные игры сделано-верия относительно любой темы. Я надеюсь, что эта глава позволила вам ясно подумать об этой возможности.